Вообще

Вообще-то я люблю в такие дни подниматься рано или очень рано, но сегодняшний поход - особенный, поэтому проснулся как обычно - около семи. После обычных шаманских действий: прогулки с собакой, умывания и чая с бутербродом - забираю приготовленное с вечера и выхожу из спящей квартиры.
Ясно, с гор тянет прохладный ветер, яркое солнце освещает мой карнавальный наряд: сапоги-болотники с туго закатанными голенищами, камуфляжные солдатские штаны, свитер, кепка-бейсболка, в руках горнолыжные палки, за спиной довольно объёмистый рюкзак с притороченными короткими горными лыжами. Утро, весна, 3-е мая.

Сразу за домами перехожу речку по кладке из двух сбитых брёвен, поднимаюсь через лес по тропе и выхожу на разбитую лесную дорогу, ведущую вглубь долины, к подножию пика Чехова. Дорога там и тут перегорожена поваленными непогодой елями, ныряет в ложбины на месте разрушенных мостков, но ведёт и ведёт меня навстречу солнцу и приводит к своей развилке - слиянию речушек. Мне налево.
Можно было бы и не останавливаться, но солнце так ярко светит сквозь прозрачный лес, так весело играет на перекате вода, что снимаю рюкзак, достаю фотоаппараты, объективы и минут 10-15 ползаю по прибрежным камням и по воде в поисках интересного кадра . Так дальше и буду идти, уже не пряча фотокамеру, с более или менее длительными остановками для съёмок.
Дорога заканчивается старой вырубкой, дальше иду по тропе, различимой всё меньше и меньше даже при почти полном отсутствии травы; и вот, наконец, редкий лес расступается, и передо мной открывается западный склон пика Чехова в своём весеннем наряде: белый снег и чёрно-зелёный стланик.
Тропа то ныряет в заросли бамбука, куда лезть совсем нет охоты, то скрывается под плотными снежниками, то заводит в чащу мелколесья, где продираться с лыжами за спиной - удовольствие для суперэкстремалов. А вот и сюрприз, впрочем, ожидаемый! Утыкаюсь в свежие медвежьи следы: похоже, что я спугнул косолапого, и он ушёл по снежнику на другую сторону долины. Достаю из рюкзака и кладу в карман брюк фальшфейер - единственное оружие.
Всё, однако! Подошёл к водопаду. Тропа закончилась, но есть три пути, как в сказке: налево по Широкой пади, направо по прямому, как стрела, ручью и прямо по маршруту, прозванному кем-то Татьяна. Теперь мне направо: круто, прямо, по снегу и воде. С хребта стекает холодный воздух, и за ночь ручей наморозил на встречных камнях, снегу и ветках ледяные кружева.

Ручей выныривает из-под снега всё реже и реже, вот и ещё один небольшой водопад обхожу по крутому снежному склону (вот бы где лучше иметь на ногах не сапоги, а горные ботинки с кошками!).
Журчания воды почти совсем уже не слышно из-под снега. Солнце светит вдоль склона прямо в лоб, жар донимает, пот выступает, моя тень растянулась уже на целый километр, наверное, и всей своей тяжестью тянет меня вниз. Поднимаю глаза: до стланика на гребне осталось метров пятьдесят, шагов сто. Начинаю считать шаги: один, два, десять, тридцать, семьдесят… - сквозь стекающий пот вижу желанную цель всё на том же расстоянии. Снова и снова считаю шаги и, наконец, передние конечности - лыжные палки, а затем и остальные двигательные члены ступают на брусничник и камешки. Ура…
Ура! Куда ни глянешь - сплошная красота! Внизу город в зелёной дымке, а под ногами и впереди - хребет и дальнейший путь. На каменистых тропах следы недавнего массового восхождения: кто-то шёл в кедах-кроссовках, кто-то, как и я, в сапогах, а кто-то в крутых трекинговых вибрамах. На кустах болтаются яркие тряпочки, чтобы не заблудиться, возле кострищ - увы! - пустые банки и бутылки.
Ухожу по хребту влево, чтобы выполнить вторую часть своего плана: спуститься на лыжах по одному оч-чень аппетитному кулуару, и вижу с одной из вершинок, что план мой, кажется, провалился: в кулуаре нет снега! Стаял меньше, чем за неделю! Что же, мне теперь обратно тащить эту горнолыжную амуницию?!
Выхода нет: самый короткий и лёгкий путь домой лежит теперь именно здесь, по кулуару, и я начинаю спуск. Вот уж, действительно, клоунада: мужик в сапогах с рюкзаком и лыжами ломится вниз сквозь заросли стланика и ольхи, по камням и редким снежникам под палящим майским солнцем. Однако, метров через триста затеплилась надежда: заросли отступили, снежники слились в одно целое, занырнул под снег появившийся было ручей и - самое главное! -из-за поворота появились две целеустремлённые, жутко знакомые и давно ожидаемые фигуры с рюкзаками и (да-да!) горными лыжами на плечах - Саша и Серёжа.
-Привет, мужики! - ору я. Мы радостно сходимся, трясём друг другу руки, осматриваем амуницию, обмениваемся впечатлением об увиденном и пройденном. Там, внизу, не менее полукилометра снежника и, значит, спуск состоится.
Теперь мы уже не торопимся. Солнышко сияет, снег, нет, не блестит - он серый, старый, зернистый, засыпан хвоей, прошлогодней травой и сорвавшимися со стен кулуара камешками - хватает за лыжи, а всё-таки это снег, и он несёт нас в долину, в лето. Вот последние виражи и последние горнолыжные фото в этом сезоне.
Упаковываем лыжи и ботинки, пьём чай из термоса, жуём конфеты, смотрим вверх на горные склоны - где ещё можно будет прокатиться.

А потом шагаем по камням вдоль ручья,

любуемся цветочками на полянках и обсуждаем, как через неделю поедем на Лютогу сплавляться на надувном плоту.